Укитаке чуть заметно улыбнулся.

– Думаю, ничего. К твоим выходкам все давно привыкли, и такая безобидная вещь, как розовый халат, никого не удивит.

– Надеюсь, – Кьераку вздохнул. – Глупо, конечно, получилось, но она такой очаровательный ребенок. Ей просто невозможно отказать. Вот черт, мне придется носить это целых сто лет! И почему именно розовый?

– Видимо, ей нравится этот цвет. Ты же видел ее волосы. Кстати, о чем вы спорили?

Кьераку поморщился.

– О музыкальных вкусах Тосена. Ну кто знал, что он слушает рэп?

– Видимо, Ячиру-фукутайчо откуда-то знала. Не беспокойся, ты не первый, кто попался на ее удочку.

– Что… что ты имеешь в виду? – Кьераку резко обернулся. – То есть, она спорила не только со мной?!

– Ну да, – кивнул Укитаке. – Мацумото уже пару лет розовый шарфик носит.

– Вот как… Хм… Подожди-ка, - Кьераку подозрительно прищурился. – Джуширо, а ты откуда знаешь? Ты что, тоже?... Но я никогда не видел тебя…

Укитаке ухмыльнулся.

– Я выиграл. Точнее, вышла ничья.

– Вот как. И о чем же вы спорили?

– О том, что означает татуировка на лице у Хисаги.

– Правда? И ты догадался?

– Я знал.

– И молчал?!

– Извини, – виновато улыбнулся Укитаке. – Я дал ему слово, что никому не скажу.

– А-а, ну тогда ладно. – Кьераку был явно разочарован. – А… а откуда узнала Ячиру?

– Ей сказал сам Шухей. В обмен на право не носить розовые штаны…

– С ума сойти!

– Точно. Иккаку и впрямь чуть не сошел, когда она его поймала на том же самом вопросе.

– Иккаку? Но я и на нем никогда не видел…

– Тени, - подсказал Укитаке. – У него глаза накрашены ярко-розовым.

– И правда, – Кьераку рассмеялся. – Так она что, со всем Сейрейтеем поспорить успела?

– Ну, не со всем.

– И то хорошо… Так ты думаешь, они не удивятся?

Как и предсказывал Укитаке, никто из капитанов не обратил на новый наряд Кьераку никакого внимания. Почти никто. Кучики Бьякуя, проходя мимо неразлучной пары, поздоровался, как всегда, вежливо, но с таким лицом, как будто его только что заставили съесть лимон.

Кьераку незаметно пихнул Укитаке в бок локтем.

– Все-таки я оскорбил его эстетические чувства, – судя по тону, он был не слишком расстроен.

– Чьи? А, нет. У Бьякуи просто связаны со всем этим некоторые… плохие воспоминания.

– Плохие воспоминания? Что ты хочешь… но он же никогда…

Укитаке наклонил голову, старательно пряча невольную улыбку.

– Шунсуй, ты знаешь многих шинигами с розовым банкаем?